«И вспомнив своё имя за одним из столов, 

Ты с ужасом почувствуешь, что ты не готов

Исправить те ошибки, что наделал в пути, что наделал в пути.» (с.)

Ненастоящий мир. Иллюзорный. Трогать стену, чтобы ощутить, что стена настоящая, но настоящей она от этого не кажется.

По пути в кафешку, на корпоратив, я проезжал мимо психушки, отделения, где лежал, такой соблазн — выбежать из троллейбуса, и навсегда остаться в этом невысоком здании за мрачным серым забором. 

Там — это когда ты сдался и всё отпустил, и тебе больше не нужно мучительно вспоминать своё имя. Не нужно знать, что мир настоящий. Тебе ни-че-го знать не нужно. Совсем. 

Можно даже не просыпаться, есть и снова ложиться. Может, кто-то считает, что там плохо. Там идеально. Слишком. И когда я вернулся в реальность, трудно было по-настоящему. 

Сейчас не трудно. Я привык жить здесь. Привык казаться вменяемым, и не обращать внимания на несуществующие предметы, на ненастоящих людей. На дыры в воспоминаниях за день.

Чек. 

Соберись, ты всё ещё в реальности.

Чек-чек. 

Наверное.

Стараюсь не упрекать себя за провалы. Если я выбросил все чайные ложки, или все ложки в доме вовсе, значит, выбросил и всё, без самоедства. Здорово же, что выбросил не на работе. И не надо объяснять что ты сделал. И почему. 

«И встретив своё имя на одной из могил, 

Ты с ужасом почувствуешь, что ты уже был,

И что тебе останется вместо мечты?

Ухаживать за нею, поливая цветы.» (с.)